Все видимые решения и выборы – это мысли. Действие на основе мысли ощущается как выбор и называется выбором, однако в действительности выбор – это всего лишь выражение доминирующей мысли. Я не выбирал свое желание выпить чаю, и не выбирал более сильное желание сначала закончить параграф, но это то, что случилось само собой. Я не хочу сказать, что я аппарат, не имеющий свободы воли. По правде говоря, здесь нет даже индивида, у которого можно было бы отнять свободу воли. Мысль о «я» и мысли о чае и тексте разворачиваются друг за другом как проявление живой энергии Чистого Осознавания.
В такой перспективе возникает чувство, что жизнь – это просто проживание, мышление, и действия, совершаемые через вас и в качестве вас. Даосы называют это У Вэй, что в вольном переводе означает НЕДЕЯНИЕ. Это не означает, что следует стать пассивным и ничего не делать; речь скорее о том, что все, включая «ваши» мысли и действия, случается естественно и само по себе. Лао Цзы описывает это в Дао Дэ Цзин следующим образом:
Дао ничего не делает,
но нет того, чего бы оно не сделало.
И еще:
Кто служит дао,
изо дня в день уменьшает свои желания.
В непрерывном уменьшении человек доходит до недеяния.
Нет ничего такого, что бы не делало недеяние.
Или словами Будды:
Есть страдание, но нет страдающего,
Есть действие, но нет деятеля.
Всем нам хорошо знакомо чувство пребывания в потоке вещей. В такие моменты мы теряем себя в действии. Такой опыт часто бывает у писателей, когда слова просто выплескиваются на страницу и они сами не знают, какой будет следующая строка, пока не напишут ее. Большинство спортсменов тоже переживают моменты, когда внутри вдруг происходит щелчок и они выступают так, словно обладают запредельной силой.
Иногда во время занятий любовью случаются моменты, когда пара словно сливается в одно целое, для которого не существует отдельных индивидов. А как насчет едва не случившихся аварий на трассе, когда вы спустя несколько мгновений искренне удивляетесь, кто и как рулил вашим автомобилем? Я уверен, что если вы поразмыслите над этим, вы вспомните несколько таких случаев из собственного опыта, когда вы вдруг теряли чувство себя и все словно вставало на свои места.
Это забытье сильно отличается от ситуаций, когда вы забываете, что у друга день рождения или забываете, куда положили свои очки. Это и не психотические эпизоды, которые могут случаться при злоупотреблении алкоголем или успокоительным. Это забытье предельно внимательное и живое. Потеря себя в потоке дает вкус того, что значит «недеяние».
Все действия совершаются гунами природы,
но тот, кого ввело в заблуждение эго, думает: «Я деятель».
— Бхагавад-Гита (глава 3, стих 27)
И хотя пребывание в потоке ощущается чудесно, идея о том, что наши действия происходят сами по себе, а не по нашей свободной воле, может оказаться разочаровывающей. Это особенно характерно для Западного ума, склонного считать свободу воли либо неотъемлемым качеством своей бесценной индивидуальности, либо даром или проверкой Бога, решившего посмотреть, насколько данный человек силен, чтобы поступать правильно.
Для атеиста мерилом настоящего человека может быть правильность его поступков; для религиозного человека ставки довольно высоки, так как они определяют качество его загробной жизни.
С точки зрения свободы воли идея того, что нечто может проживать нас, звучит довольно неприятно. Она словно уменьшает нас до уровня марионеток, предполагающего беспомощность, а это уже трудно принять. Более того, возникает страх, что если наша беспомощность и есть наше истинное действие, то у людей появляется оправдание разного нежелательного поведения.
Что во всех этих аргументам упускается, так это то, что вся эта активность есть активность единого Я, проявленного как множество персонажей, которые, как кажется, думают, действуют и совершают выборы. Оправдать таким образом нежелательное поведение не получится – в любом случае будут последствия.
Вы можете заявить, что мысль, подтолкнувшая вас к хищению у работодателя, просто возникла и вы не несете за это ответственности; но в таком случае и работодатель не несет ответственности за ту мысль, которая подтолкнула его к тому, чтобы вас уволить и подать на вас в суд.
В конечном итоге, раз эго – это иллюзия, его невозможно лишить свободы воли, равно как невозможно сделать его жертвой предопределенности. Эго не является ни деятелем, ни недеятелем; оно попросту не обладает независимым от Я существованием подобно тому как персонаж романа не обладает независимым от автора существованием, повествующего о нем, или о ней. Он или она, равно как и все другие персонажи истории, возникает из воображения автора.
Когда становится ясно, что все мы одинаково возникаем из Чистого Осознавания, в тот же момент становится ясно и то, что нет никого, у кого можно забрать свободу воли. В момент, когда точка зрения эго оставляется в стороне, происходит освобождающая реализация божественной энергии, спонтанно проявляющейся В КАЧЕСТВЕ НАС САМИХ. И затем не остается никого, кто бы переживал чувство беспомощности, и становится ясно видно, что беспомощность – это всего лишь очередная мысль.
Как сказал апостол Павел в Послании к Галатам:
Я сораспялся Христу, и уже не я живу,
но живет во мне Христос, Дух непреходящий.
Парадокс идеи о том, что эго следует отбросить, в том, что тот, кому предлагается отбросить эго, не есть деятель, он не может ничего отбросить. Это скорее похоже на отпадание, которое происходит в свое время и которое есть ни что иное, как безличное распознавание иллюзорной природы эго. И хотя это осознание случается само по себе, и часто приписывается милости, не следует его ожидать. Ожидание – это еще один способ получить это, которой лишь укрепляет иллюзию о том, что есть НЕКТО, который должен быть НИКЕМ.
♾ Лео Хартонг, фрагмент из книги "Пробуждение в сон"
